Николай Онуфриевич Лосский (1870 - 1965) - выдающийся представитель отечественной философии XX века, создавший оригинальную философскую систему, отличающуюся глубиной и последовательностью мысли.
Н. О. Лосский родился в семье лесничего в местечке Креславка (ныне Краслава, Латвия) Витебской губернии. Во время учёбы в гимназии в Витебске он увлекался атеизмом и социалистическим учением, за пропаганду которых был исключён в 1887 г. из гимназии без права поступать в другие учебные заведения. Однако в 1891 г. ему удалось поступить в Петербургский университет, где он специализируется по психофизиологии. Через три года, поняв, что его призвание - философия, Лосский поступает на историко-филологический факультет. Во время учёбы в университете он знакомится с А. А. Козловым, В. С. Соловьёвым, переводит "Критику чистого разума" Канта.
В 1898-1899 гг. уже сложились контуры его будущей философской системы. По признанию самого Лосского, основной замысел интуитивизма возник у него в возрасте между 18 и 25 годами, исходя ещё из его юношеских материалистических представлений. Работа "Обоснование интуитивизма" (1896), в которой развивается гносеологическая проблематика, выдвинула Лосского в число ведущих русских философов. В 1917 г. в работе "Мир как органическое целое" уже дана законченная онтологическая картина идеал-реализма.
В 1922 году Лосский был вынужден покинуть Россию и вскоре обосновался в Чехословакии, где жил и преподавал в Праге, а с 1942 г. - в Братиславе. После войны он жил во Франции и в США. В период эмиграции Лосским написаны многочисленные работы, в которых рассмотрены разные стороны его философской системы: онтология, гносеология, аксиология, этика, эстетика; выходит его "История русской философии".
Лосский придерживался православной веры, и в своей философии он старался не расходиться с церковью; даже своё учение о перевоплощении он каким-то образом согласовал с церковными догматами.
Философия, согласно Лосскому, призвана решать мировоззренческие задачи. Во введении к работе "Типы мировоззрений" он пишет: "В безбрежном океане мирового бытия человеческое я занимает ничтожное место, однако смелою мыслью оно стремится охватить весь мир, отдать себе отчёт об основах строения вселенной, понять, что такое мир как целое, постигнуть смысл мирового процесса, а вместе с тем определить и своё положение и назначение в мире. Совокупность ответов на эти вопросы есть мировоззрение. Решить эту задачу способна только высшая из наук - философия, правда, не в обособлении от остальных знаний, а в живом общении со всею системою всех остальных наук. Отсюда понятно тяготение к философии всякой живой цельной души, не низведшей себя путём чрезмерной иссушающей специализации на степень лишь дроби человеческой индивидуальности" [1, с. 4].
В отличие от своих современников, "которые - как, например, Л. Шестов, В. Розанов, Д. Мережковский, Н. Бердяев - противопоставили философию науке и сознательно избрали другой путь - путь художественного самовыражения" [2, с. 349-350], Лосский стремится строить философию как науку. Он - "едва ли не единственный русский философ, построивший систему философии в самом точном смысле слова"; "Лосскому удалось детально разработать и связать воедино три ветви философского знания - теорию бытия (онтологию), теорию знания (гносеологию) и теорию нравственного действия (этику)" [2, с. 349]. В противовес гносеологическому "уклону", распространённому в философии XIX века, Лосский ставит во главу угла метафизику, или онтологию, как часть метафизики(1).
В настоящем реферате использованы в основном следующие работы Н. О. Лосского: "Интуитивизм" (1950-е гг.), "Типы мировоззрений" (1931), "Общедоступное введение в философию" (1956).
Дальнейшее содержание реферата таково:
В пп. 2-4 будут кратко изложены некоторые черты философской системы, развиваемой Н. О. Лосским; затем в связи с философией Лосского будут затронуты некоторые вопросы квантовой механики.
Зачем понадобилось касаться вопросов, относящихся к физике, в реферате, посвящённом философии Лосского?
Во-первых, таким образом можно получить иллюстрации к некоторым положениям Лосского, либо в виде аналогии, либо в виде примера того, как применяется то или иное положение к конкретной ситуации;
во-вторых, те или иные философские идеи могут иметь эвристическую ценность для физика (или представителя любой другой науки): вспомним хотя бы "философскую программу" Гейзенберга 1925 года (см. [3, с. 99-101]), которая вылилась в матричную механику;
и, в-третьих, автор данного реферата по специальности физик, а это значит, что он способен что-то понять в философии только на материале, относящемся к физике.
Нужно ещё отметить, что сам Лосский, по-видимому, не использовал в своих работах материал квантовой механики. Квантовая механика сформировалась в конце 1920-х гг., и при жизни Лосского, похоже, ещё не было написано книг, в которых идеи квантовой механики были бы изложены понятным для нефизика языком (как, например, в Фейнмановских лекциях по физике).
Согласно классификации, данной самим Лосским в работе "Типы мировоззрений", его система является конкретным органическим идеал-реализмом.
Название "идеал-реализм" у Лосского означает, что "в мире есть, с одной стороны, идеальное бытие (в античном значении этого термина), т. е. бытие сверхвременное и сверхпространственное, и, с другой стороны, реальное бытие, состоящее из событий, временных и пространственно-временных. Реальное бытие существует не иначе как на основе идеального" [1, с. 132].
Конкретным называется идеал-реализм, если он, помимо отвлечённых идей, признаёт конкретно-идеальные начала, такие как, например, человеческая душа.
И, наконец, органическое миропонимание, по Лосскому, означает учение о том, что "целое обусловливает свои элементы, что оно не есть продукт суммирования элементов" [1, с. 121], "целое есть нечто основное, а элементы - производное" [1, с. 15].
Чтобы отличить друг от друга разные способы бытия - физическое от психического, реальное от идеального, - Лосский использует понятия пространства и времени. При этом ключевым моментом является свойство внеположности вещей (событий) в пространстве и времени(2).
Всякое событие(3), происходящее в пространстве и во времени, относится, по Лосскому, к материальному (физическому) бытию, а то, что развивается во времени, но не имеет отношения к пространству - это психические либо психоидные(4) события. Всё вышеперечисленное является реальным бытием, в отличие от идеального - сверхвременного и сверхпространственного.
Материальные события, по Лосскому, все разобщены из-за внеположности в пространстве и времени, и между ними нет непосредственной связи. Почему же разные события, например, разные положения летящего пушечного ядра, представляются как нечто единое и цельное, что мы называем пушечным ядром и его полётом? Потому что они - проявления одной и той же непространственной и невременной сущности. Существует множество таких идеальных сущностей; некоторые из них проявляют себя как люди, другие - как камни, третьи - как электроны, и т. д. Все они абсолютно устойчивы, остаются одними и теми же независимо ни от чего - таким образом, они являются субстанциями. Лосский называет их субстанциальными деятелями, подчёркивая то, что, по его взглядам, каждый такой субстанциальный деятель - живое, активное существо. Человеческое "я" (или душа) - пример субстанциального деятеля. "Присматриваясь к течению душевных процессов, - пишет Лосский, - легко прийти к убеждению, что в основе их лежит своеобразный носитель, остающийся тожественным при смене переживаний. В самом деле, встречаясь со своим давно не виденным приятелем, я испытываю радость, через пять минут она сменяется чувством горя, когда я узнаю от него о смерти близкого мне человека, ещё через четверть часа я весь поглощён желанием помочь приятелю в его делах и т. д. И радость, и горе, и желание существуют не самостоятельно, не сами по себе: они принадлежат моему "я" как проявления" [1, с. 10].
Бытие человеческого "я", равно как и других субстанциальных деятелей, Лосский относит к конкретно-идеальному бытию. Но у Лосского есть ещё и отвлечённо-идеальное бытие - сюда относятся все идеи в платоновском смысле: например, числа, геометрические понятия, идея жёлтого цвета, лошади, человека, идея красоты и т. п. В отличие от конкретно-идеального бытия, они не являются чем-то живым, деятельным, самостоятельным. По отношению к субстанциальным деятелям они занимают подчинённое положение. Лосский пишет: "Идеи всегда суть подчинённые моменты этого высшего бытия, например качества, свойства, способности, возможности или формы действования его. Превосходство конкретно-идеального бытия обнаруживается также в том, что оно не может быть исчерпано отвлечённо-идеальными моментами: сколько бы свойств, способностей, форм мы ни открывали в нём, всегда оно окажется не сполна выраженным посредством них, а главное, не суммою их, но целым, которое больше, чем сочетание его элементов. Всякая определённая способность, всякая форма, вообще всякая отвлечённая идея имеет строго ограниченное содержание, а конкретно-идеальное начало, будучи источником своих качеств и форм или, по крайней мере, будучи деятелем, усваивающим их, стоит выше ограниченности качеств и форм, стоит выше окачествования, но имеет в себе силу выработать окачествование. В этом смысле оно обладает характером безграничности, безбрежности и потому застраховано от омертвения, в нём есть неисчерпаемая мощь для творчества всё новых и новых способов бытия, а также всё новых и новых обнаружений в пространстве и времени. Поэтому оно есть начало жизни; как самостоятельный источник жизни, оно есть живое существо" [1, с. 127].
Рассмотрим теперь, как связаны друг с другом разные способы бытия. Материальное бытие, так же как и психическое, является проявлением активности субстанциальных деятелей. При этом материальный процесс всегда сопровождается психическим, или же психоидным. Лосский пишет, что "материальные процессы совершаются всегда как психо-материальные или, по крайней мере, как психоидно-материальные, причём руководящая роль принадлежит психическому или психоидному аспекту их" [5, с. 203]. "Мы сами, как существа, обладающие материальной телесностью, знаем из своего непосредственного личного опыта, что действование, выражающееся внешне в форме отталкивания, внутренне переживается как усилие, напряжение отталкивания, предшествуемое стремлением произвести этот акт. Такой же характер имеют и процессы во внешних для нас материальных телах. Задерживая тяжёлую гирю, скатывающуюся по гладкой наклонной плоскости на землю, мы непосредственно воспринимаем противодействующую нам активность как усилие, и, говоря, что падающая гиря стремится к земле, мы имеем право считать это выражение не метафорою, а точным описанием факта" [1, с. 31]. И наоборот, по Лосскому, "всё психическое (душевное) и психоидное имеет также материальную сторону, и даже духовное бытие имеет если не материальные, то всё же телесные, пространственные обнаружения" [1, с. 82].
Не только субстанциальный деятель, но также и отвлечённо-идеальные начала задействованы в каждом событии. Так, Лосский пишет: "Рассмотрим какой-либо конкретный факт и покажем, что в его строении участвуют не только многие реальные, но и различные идеальные моменты. Если певец художественно исполняет красивую музыкальную мелодию, то движения, звуки и душевные переживания его составляют реальные стороны этого процесса; это события, совершающиеся в пространстве и времени. Но здесь есть также сверхвременное и сверхпространственное бытие: это, во-первых, само я певца, господствующее во времени и пространстве над всем этим множеством событий, во-вторых, отвлечённые формы этих событий, такие, как законосообразное строение их и т. п., и, наконец, что всего удивительнее, даже вся мелодия целиком существует здесь не только как событие во времени, но и как идеальное сверхвременное целое, поскольку певец, чтобы утончённо фразировать её, должен иметь в виду мысленно весь состав мелодии, как единство элементов, взаимно определяющих друг друга" [1, с. 91].
Обратное влияние материального или психического процесса на субстанциального деятеля состоит в том, что этот процесс может являться поводом, в соответствии с которым субстанциальный деятель проявляет себя тем или иным способом. Лосский пишет: "...субстанция, как сверхвременная сущность, есть лишь часть причины явления во времени; полная причина заключается в её сущности вместе с её предыдущими проявлениями и поводами к новому проявлению, доставляемыми внешним миром. Поэтому неудивительно, что субстанция в связи с нарастанием её жизненных проявлений и переменами в окружающей обстановке проявляется в разных случаях различно" [1, с. 40].
Так, например, чувственное восприятие Лосский понимает следующим образом: физиологический процесс, происшедший в органах чувств и нервной системе человека, служит "поводом, подстрекающим наше я направить внимание на сам предмет внешнего мира, подействовавший на органы чувств" [5, с. 158]. Подробнее об этом будет сказано в п. 3.
Субстанциальные деятели, по Лосскому, сотворены Богом и представляют собой живые существа, или личности [4, с. 326, 329]. Все они в некотором смысле тождественны друг другу. Лосский пишет: "Даже и электрон, как и все остальные деятели, производит, например, свои акты отталкивания и притяжения сообразно идеям времени, пространства, сообразно математическим идеям. Эти идеи во всех деятелях не сходны только, а буквально тожественны. Следовательно, все субстанциальные деятели всего мира, как носители идей, сращены этою стороною своего бытия в одно целое. В этом смысле они единосущны друг другу. Понятие единосущия выработано в христианском богословии в учении о Св. Троице" [5, с. 150-151].
Единосущие субстанциальных деятелей доходит до того, что нельзя сказать, сколько их: один или много. Такая ситуация возможна потому, что область конкретно-идеального бытия уже выходит за пределы нашей логики, и Лосский пишет, что "всякое такое существо несравнимо ни с каким другим существом тем способом сравнения, который основан на определённости, обусловленной логическими (и онтологическими) законами тожества, противоречия и исключённого третьего и присущей лишь конечному бытию. Поэтому конкретно-идеальная самость такого существа есть нечто металогическое; как единственная ни с чем не сравнимая своеобразная целость она есть индивидуум; и все обнаружения её запечатлены индивидуальным характером, так как индивидуум во всех них присутствует и придаёт им аромат ни с чем не сравнимого своеобразия. Об индивидуумах, входящих в состав мира, мы обыкновенно говорим во множественном числе, но, с другой стороны, если принять во внимание безграничность индивидуума, кажется, что индивидуумов не может быть много, что существует только один индивидуум. выход из этого затруднения, непреодолимого для отвлечённого рассудка, можно найти, только вспомнив, что индивидуум принадлежит к царству металогического бытия, к которому число неприменимо; сфера индивидуального не подлежит счислению (слабый намёк на это царство находим, например, в тех случаях, когда родители на вопрос, сколько у вас детей, отвечают именами "Петя, Ваня, Маруся", а не числом три); в ней индивидуумов не один, но и не много в арифметическом смысле..." [1, с. 127]
На утверждении о единосущии всех существ основана гносеология Лосского. Единосущие "создаёт такую интимную связь всех деятелей друг с другом, что переживания каждого из них существуют не только для него, но и для всех остальных деятелей" [5, с. 151]. Поэтому возможно "непосредственное созерцание предметов в подлиннике", и таково, согласно Лосскому, всякое знание. Подробнее об этом - в п. 3.
Далее, только благодаря единосущию человек может совершать такие сложные действия, как, например, движение руки или проглатывание пищи, в которых требуется согласованное участие множества клеток человеческого организма. Единосущие приводит к тому, что "субстанциальный деятель усваивает целостное конкретное содержание хотя бы некоторых стремлений другого деятеля (или это усвоение совершается взаимно) и содействует осуществлению их, как своих собственных".
"Несколько деятелей, усвоив стремления одного более высокоразвитого деятеля и сочетая свои силы для осуществления их, образуют на более или менее продолжительное время относительно целостное единство высшего порядка, чем обособленное существо: таково единство молекулы, кристалла, одноклеточного организма, многоклеточного организма, общества и т. д.
Человеческий организм есть одна из форм единства, получившаяся благодаря подчинения множества низших деятелей такому сравнительно высокому субстанциальному деятелю, как человеческое я" [1, с. 115]. Таким образом, "каждая клетка организма, симпатически соучаствуя в жизнедеятельности человеческого я, берёт на себя ту долю деятельности, которая предназначена ей координирующим стремлением этого я..." [1, с. 115]
Конечно, человеческое я не обязано непосредственно контролировать каждую клетку организма. Лосский допускает, что и "каждый орган и многие другие системы органов имеют свои центральные субстанции менее высокого типа, чем главенствующая над ними" [1, с. 116]. Итак, человеческий организм устроен иерархически: каждый деятель, связанный с атомом, молекулой, клеткой и т. п., интуитивно улавливает стремления вышестоящего звена и выполняет их.
Эта иерархическая последовательность, по Лосскому, не заканчивается на человеческом я, или душе человека. Так, "во главе государства стоит душа народа, субстанциальный деятель, гораздо более высокоразвитый, чем граждане государства, служащие органами этого социального целого. Он организует и сочетает друг с другом действия своих органов сообразно целям государства. Рождаются в нём, как будущие граждане, те люди, которых привлекает к себе тип жизни и характер данного народа и его государства" [4, с. 308-309]. Далее, "наша планета Земля тоже есть единое живое существо, во главе которого стоит Душа Земли. Эволюция, благодаря которой возникли растения и животные, осуществляется не только вследствие творчества деятелей, входящих в состав этих организмов, но и благодаря содействию Души Земли". Наконец, "Вселенная изначала есть единое живое существо, одухотворённое стоящим во главе её Мировым Духом, Софиею" [4, с. 327].
Интуитивизм, по Лосскому, есть "учение о том, что познаваемый предмет, даже и в случае знания о внешнем мире, вступает в сознание познающего индивидуума в подлиннике самолично и потому познаётся так, как он существует независимо от акта познавания" [6, с. 137]. Словом "интуиция" Лосский обозначает "это непосредственное видение, непосредственное созерцание предмета познающим субъектом" [6, с. 137]. Он уточняет: "Моё учение об интуиции не есть проповедь нового, необычного способа познавания: это - новая теория старых, обычных способов знания - чувственного восприятия, памяти, воображения и мышления (суждения, понятия и умозаключения)" [6, с. 138].
В построении своей теории познания Лосский отталкивается от положения Канта о том, что знать что-либо возможно только о тех предметах, которые имманентны сознанию, то есть непосредственно наличествуют (присутствуют) в сознании. Таковы, например, ощущения или переживания человека - они есть нечто абсолютно достоверное для самого человека. Так, человек, которому ампутировали ногу, может чувствовать боль в ноге; и хотя ноги у него нет, но вполне достоверно, что переживание боли в ноге у него есть.
Далее, согласно Канту, человеческому сознанию имманентно только то, что построено самим умом человека из его субъективных чувственных данных; поэтому подлинное бытие предметов внешнего мира ("вещей в себе"), существующее независимо от человеческого представления о нём, оказывается у Канта абсолютно непознаваемым. Чтобы избежать этого вывода о непознаваемости, Лосскому приходится допустить, что предметы внешнего мира могут быть имманентны нашему сознанию, то есть, например, берёза или гора Эльбрус могут непосредственно присутствовать в сознании человека.
Что же такое сознание и как оно устроено? Лосский пишет: "В составе сознания с совершенною очевидностью наличествуют следующие три слагаемые: нечто сознаваемое, т. е. объект сознания, некто сознающий, т. е. субъект сознания, и какое-то отношение между субъектом и объектом" [5, с. 140].
Субъект сознания - это тот самый субстанциальный деятель, или человеческое я, который остаётся всегда одним и тем же, и этим обеспечивается единство сознания во времени. Он не оторван от других субстанциальных деятелей - все субстанциальные деятели единосущны друг другу. Единосущие предполагает, что, хотя все деятели есть независимые друг от друга части мира, между ними существует некоторая глубинная связь. Такую связь Лосский называет гносеологической координацией, подчёркивая, что именно благодаря ей возможно знание о внешнем мире. Лосский пишет: "Мир есть система существ, интимно связанных между собою, вследствие чего каждое я может прямо нескромно заглядывать в недра чужого бытия" [5, с. 150].
Отношения между субъектом и объектом, упомянутые выше, Лосский называет интенциональными актами. Это своеобразные переживания человеческого я, направленные на что-либо вне себя; к интенциональным актам относятся акт внимания, акт осознания, акт различения. Благодаря акту внимания то, на что он направлен, скажем, твёрдость моего рабочего стола, становится сознанною твёрдостью и задерживается в моём сознании до тех пор, пока внимание не отвлекается на что-то другое. Акт осознания, по Лосскому, "состоит в том, что нечто, например белизна, твёрдость, не просто существует, а становится существующим для меня в некотором своеобразном смысле, именно в том, который выражается словами "сознаваемая мною белизна"" [5, с. 139-140]. Кроме того, существует акт различения - это "когда я отдаю себе отчёт в том, что это белизна, а не чернота, краснота и т. п." [5, с. 140] Конечно, пишет Лосский, наблюдать интенциональные акты нелегко, и такое наблюдение требует развитой культуры духа, потому что в обыденной жизни нас интересуют предметы, на которые интенциональный акт направлен, а вовсе не сам этот акт.
Объекты сознания, т. е. то, на что направлены интенциональные акты, очень разнообразны. Достаточно очевидно, что объектом сознания могут быть проявления самого познающего субъекта - как психические, так и материальные. Объект сознания непосредственно входит в состав сознания, так что, согласно Лосскому, в сознании могут присутствовать не только психические, но и материальные явления. Неудивительно поэтому, что и материальное содержание внешнего по отношению к субъекту мира может непосредственно входить в его сознание - это и есть познание внешнего мира путём чувственной интуиции.
Однако, чтобы направить на что-либо внешнее акт внимания и т. п., требуется, как правило, некий повод. Такие поводы предоставляются субъекту его органами чувств. Различием поводов объясняется различие в восприятии у разных субъектов. Так, из-за различия органов чувств (например, у дальтоника и человека с нормальным зрением), различия внимательности, наклонностей и т. п. (например, пишет Лосский, два человека, заходя в одну и ту же комнату, видят разное: один - бутылочку ликёра на столе, другой - новое художественное издание) поводы у разных людей не совпадают, и каждый видит только некоторые стороны какого-нибудь явления; поэтому Лосский говорит, что восприятие есть выборка. Кроме того, воспринимающий субъект может вносить в восприятие что-либо "от себя" (например, какие-то связи между явлениями) - так объясняются иллюзии, сновидения и прочее. Но в любом случае основу всякого восприятия или знания (даже если в нём присутствуют ложные субъективные элементы) составляет непосредственное созерцание - интуиция.
Субъект, будучи вневременным, может направить свои интенциональные акты и на прошлые события - это называется памятью. Кроме того, Лосский не отвергает возможность восприятия и без поводов, предоставляемых органами чувств (ясновидение, телепатия).
Помимо внешнего мира, интуиция может быть направлена на внутренний мир другого человека, на идеальные начала (интеллектуальная интуиция) и, наконец, на область "металогического", или "сверхсистемного" (мистическая интуиция).
По поводу причинности, детерминизма и свободы воли Лосский пишет: "...существует закон, что всякое событие имеет причину, т. е. что события не вспыхивают самочинно во времени, а всегда производятся каким-либо субстанциальным деятелем. Но вовсе нет закона, согласно которому деятель должен был бы повторять при сходных обстоятельствах одни и те же действия или за некоторою совокупностью событий должно было бы с абсолютной необходимостью возникать такое-то событие. В событиях нет никакой силы, которая вынуждала бы субстанциального деятеля поступать так, а не иначе. <...> Из причинной обусловленности всех событий вовсе не вытекает детерминизм; наоборот, правильное... понятие причинности ведёт к признанию свободы воли...
Для возможности науки вовсе не требуется законосообразная причинная связь, достаточна большая или меньшая правильность возникновения событий, достигающая значительной степени однообразия в низших царствах природы, изучаемых физикою и неорганическою химиею" [5, с. 147-148].
Эти вопросы изложены подробно в работе Лосского "Свобода воли" (1927).
Согласно Лосскому, каждый субстанциальный деятель, обладая свободной волей, сам выбирает свою судьбу. Некоторые из них выбирают путь любви и полной гармонии со своими собратьями - они пребывают в Царстве Божием. Другие же, склонные к обособлению от других и к эгоизму, составили наш грешный мир.
Оказавшись в роли, например, электрона, субстанциальный деятель, конечно, способен лишь к довольно элементарным проявлениям, и то почти детерминированным. Достигнуть более сложных и развитых выявлений он может только путём постепенного накопления опыта и образования союзов с другими такими же деятелями - атомов, молекул, кристаллов и т. д. По мере того, как некоторые из субстанциальных деятелей достигают достаточной степени развития, появляются растения, животные и т. п. Каждый такой организм представляет собой более или менее устойчивый союз деятелей, находящихся на разных ступенях развития, возглавляемый одним из этих деятелей.
После распада, или смерти, например, организма человека возглавлявший его субстанциальный деятель (душа человека) не остаётся, конечно, без дела. Для дальнейших проявлений он образует другое тело, и так далее. В конечном итоге, достигнув полноты бытия, человеческая душа становится участником Царства Божия. Таким образом Лосский приходит к концепции перевоплощения, которой посвящена его работа "Учение о перевоплощении"(5).
Таким же образом совершается эволюция и за пределами Земли. Конечно, существа, населяющие другие небесные тела, могут быть не похожи на земных существ и могут быть устроены иначе. В частности, Лосский упоминает о том, что роль углерода на других планетах с другим климатом может играть кремний, роль кислорода - сера и т. д. "Что же касается огненных организмов, например на Солнце, их жизнь, конечно, не сравнима с нашею", - пишет Лосский [4, с. 329].
Формальный математический аппарат квантовой механики, созданный в 1925-27 гг., с тех пор проник чуть ли не во все разделы физики и смежных дисциплин и принадлежит к числу наиболее прочно установленных и устоявшихся физических истин. Но некоторые принципиальные вопросы квантовой механики остаются до сих пор открытыми, что выражается в том, что нет общепринятой интерпретации квантовой механики, а число предложенных интерпретаций - около десятка (см. [7], § 5.5). Различие взглядов на вопрос интерпретации квантовой механики принято связывать с различием философских установок: так, о "копенгагенской интерпретации" иногда говорят как о проявлении позитивизма и т. д. Так как разные философские точки зрения позволяют по-разному взглянуть на принципиальные моменты квантовой механики, то можно считать оправданной попытку взглянуть на квантовую механику "с точки зрения философии Лосского". Это первый вопрос, который хотелось бы затронуть здесь.
Второй вопрос таков: как правило, считается, что предмет философии составляют такие вещи, которые выходят за рамки доказуемого или опровержимого естественнонаучными методами. Но рассмотрим, например, утверждение Лосского о том, что "интенциональные акты внимания, различения и т. п., направленные на предмет, ничего не меняют в нём; поэтому мы знаем предметы в подлиннике, т. е. такими, как они существуют независимо от нашего я и нашего познавания" [5, с. 149-150]. Представим теперь, что обнаружено, что, например, гора Фудзияма становится на одну тонну легче, когда о ней думают больше миллиона человек одновременно, и подобные факты накопились так, что приходится принять, что акт внимания может влиять на предмет, на который направлено внимание. Тогда необходимо будет пересматривать всю гносеологию Лосского. Таким образом, уместен следующий вопрос: не даёт ли квантовая механика доказательства или опровержения философии Лосского?
И, наконец, можно было бы в квантовой механике искать какие-нибудь аналогии, иллюстрирующие те или иные положения Лосского.
С точки зрения выдвинутых вопросов рассмотрим основные особенности, отличающие квантовую механику от того, что было до неё: индетерминизм, несепарабельность, тождественность частиц, неопределённость физических величин, роль процесса измерения.
1. Индетерминизм квантовой механики, т. е. неполная заданность дальнейшего поведения квантовомеханической системы её состоянием в данный момент (а также всей её предысторией), имеет следующие характерные черты. Во-первых, он не может быть сведён к неполноте информации, т. е. к наличию у квантовой системы каких-то неизвестных нам "скрытых параметров", влияющих на поведение системы(6). Во-вторых, хотя поведение квантовой системы может быть непредсказуемым, но оно всегда подчиняется абсолютно точным статистическим закономерностям. Например, невозможно предсказать, когда распадётся данный атом радия; но если мы имеем грамм радия, то мы можем совершенно точно предсказать число атомов, которые распадутся за тот или иной отрезок времени.
В философии Лосского индетерминизм имеет важное значение: каждое событие, согласно Лосскому, есть индивидуальный творческий акт, производимый тем или иным субстанциальным деятелем, а все предшествующие события могут служить только поводом к совершению данного события; поэтому в одинаковых ситуациях не обязаны происходить одни и те же события. Можно ли считать, что индетерминизм квантовой механики - это проявление того индетерминизма, который постулируется Лосским? То, что он не объясняется неполнотой информации о состоянии квантовой системы, говорит в пользу того, чтобы приписать этот индетерминизм свободной воле деятелей. Но, с другой стороны, тогда непонятно, откуда берутся статистические закономерности в квантовой механике. Если свободная воля деятелей подчиняется строгим статистическим закономерностям, то это выглядит довольно странно и необычно, и возникает вопрос: свободна ли эта воля? Если же статистические закономерности содержатся в поводах, предоставляемых внешним миром, то никакого индетерминизма не остаётся. Таким образом вопрос о том, имеет ли какое-то отношение индетерминизм Лосского к индетерминизму квантовой механики, остаётся открытым.
Индетерминизм обычно рассматривается как отсутствие причинности, т. е. как возможность событий, не имеющих причины. У Лосского, однако, индетерминизм вполне сочетается с причинностью: причинность у него выражается в обусловленности всех материальных и психических явлений вневременными субстанциальными деятелями, а индетерминизм есть проявление свободной воли этих деятелей. Заметим в этой связи, что, как известно, многие выдающиеся физики, сами внесшие огромный вклад в создание квантовой механики, - Эйнштейн, де Бройль, Шрёдингер - не приняли квантовую механику в том виде, который она приобрела с 1927 года, из-за её индетерминистического характера; они считали, что такая квантовая теория, несмотря на полное согласие с экспериментом, может быть только каким-то временным этапом. Однако настоящая причина этого неприятия, если разобраться, - не индетерминизм, а отсутствие причинности в квантовой механике - отказ от причинности, по-видимому, воспринимался ими как насилие над всей научной идеологией. Поэтому кто знает, может быть, мировоззрение Лосского могло бы примирить их с квантовой механикой.
2. Особенность квантовой механики, которую можно назвать "несепарабельностью" (см. [7], с. 291), состоит в том, что состояние квантово-механической системы, состоящей, например, из двух частей, не сводится к состояниям её частей (то есть если мы знаем состояния обеих частей, то это ещё не значит, что мы знаем состояние всей системы), даже если эти части разнесены на такое расстояние, что между ними нет взаимодействия. Наиболее известная иллюстрация этого свойства - мысленный эксперимент Эйнштейна - Подольского - Розена - в одном из вариантов выглядит так. Позитроний (это нечто вроде атома водорода, только вместо протона - позитрон), находящийся в том состоянии, в котором его спин равен нулю, распадается с течением времени на два фотона, которые разлетаются в противоположных направлениях(7). У фотона есть свойство быть "левым" или "правым" (это одно из проявлений поляризации фотона); возможен в принципе эксперимент, позволяющий отличить левый фотон от правого. Свойство системы, состоящей из этих двух фотонов, не сводящееся к сумме свойств каждого из фотонов по отдельности, можно сформулировать так: если над каждым из фотонов произвести эксперимент по определению его "левизны" или "правизны", то результат эксперимента покажет либо что оба фотона правые, либо что оба фотона левые(8).
О таких свойствах целого в квантовой механике, не сводящихся к свойствам частей, иногда говорят как о "несиловом взаимодействии" или "нелокальных корреляциях". Возможность существования таких корреляций выражается формально в том, что состояние системы двух частиц описывается функцией от их координат, не сводящейся в общем случае к комбинации двух функций, каждая из которых зависит только от координаты одной из частиц. В качестве примера более сложных "нелокальных корреляций" упомянем о квантовом компьютере [9]. Идея квантового компьютера, правда, пока ещё не реализованная, появилась в середине 1980-х гг. и состоит в предложении использовать для обработки информации квантовую систему, состоящую из большого числа простых подсистем - "квантовых битов". Наличие нелокальных корреляций между "квантовыми битами" позволило бы хранить и обрабатывать в такой системе поистине невообразимое количество информации, а это дало бы возможность осуществить некоторые алгоритмы, которые невозможно реализовать на обычном компьютере.
Но вернёмся к Лосскому. Существенный момент в "органическом" мировоззрении Лосского - утверждение о целостности всего мира и отдельных его составных частей, о несводимости целого к частям и о подчинении целого более высшим закономерностям, чем частей по отдельности. Эта целостность связана с тем, что каждое целое есть проявление некоторого деятеля, более развитого по сравнению с деятелями, формирующими части этого целого. Поэтому возникающие в квантовой механике нелокальные корреляции следует понимать с точки зрения Лосского как проявления некоего объединяющего части системы начала. Например, в упомянутом выше варианте эксперимента Эйнштейна - Подольского - Розена таким объединяющим началом будет позитроний, из распада которого произошли рассматриваемые два фотона. Если бы фотоны произошли из разных источников, никак не связанных между собой, то никаких корреляций бы не было. Правда, существование позитрония относится к прошлому, и во время проведения эксперимента никакого позитрония уже нет; однако, согласно Лосскому, то начало, которое даёт целостность, принадлежит к конкретно-идеальному бытию - оно вневременно, так что неудивительно, что оно может проявляться и после прекращения существования позитрония.
3. В квантовой механике понятие траектории микрочастицы теряет смысл. Поэтому в системе одинаковых взаимодействующих микрочастиц, например электронов, не существует способа, как установить соответствие между каким-либо электроном в один момент времени и электроном в другой момент (т. е. как проверить, "один и тот же" это электрон или нет)(9); другими словами, электроны невозможно "перенумеровать" так, чтобы "нумерация" сохранялась в процессе их взаимодействия друг с другом. Поэтому в квантовой механике имеет место принцип о неразличимости, или тождественности, микрочастиц одинакового сорта (см. [10], § 61).
Квантовомеханическая тождественность частиц проявляется формально в требовании, чтобы волновая функция системы частиц была симметричной либо антисимметричной (в зависимости от сорта частиц); на опыте она проявляется, например, в принципе запрета Паули, в своеобразном "обменном взаимодействии" между электронами ([10], § 62), в интерференционных эффектах при столкновениях одинаковых частиц ([10], § 137), в сверхтекучести и сверхпроводимости и т. д.
Так как в системе одинаковых взаимодействующих частиц, например электронов, невозможно отличить проявления одного электрона от проявлений другого, то высказывалась даже и такая идея, что на самом деле существует только один электрон. В переводе на "язык" системы Лосского это нужно понимать, видимо, так, что каждый электрон не связан со своим индивидуальным субстанциальным деятелем, а существует один деятель, проявляющийся в каждом электроне. Однако такому субстанциальному деятелю "вселенского масштаба" вряд ли нашлось бы место в системе Лосского, и, скорее всего, придётся остановиться на том, электронные процессы есть проявления большого числа деятелей, по числу электронов. Тогда из вышесказанного следует, что эти деятели должны быть сами в некотором смысле слиты в одно целое. И действительно, система Лосского предусматривает такую возможность - в ней развито понятие единосущия, которое применительно к субстанциальным деятелям примерно это и означает; кроме того, согласно Лосскому, на самом деле нельзя даже сказать, много этих деятелей или один (см. п. 2). Однако здесь мы уже попадаем в область "металогического".
Далее, попытаемся понять, каков статус, например, идеи электрона. Всё идеальное Лосский подразделяет на конкретно-идеальное, к которому относятся субстанциальные деятели - живые существа, и отвлечённо-идеальное (например, идея треугольности, троичности, "лошадности", идеи времени и пространства и т. п.). Согласно вышесказанному, идея электрона подпадает под рубрику отвлечённо-идеального. Далее, из всего отвлечённо-идеального бытия Лосский выделяет совокупность "формальных идеальных основ мира", составляющих "отвлечённый логос" [6, с. 215]. Каждый субстанциальный деятель оформляет свои проявления сообразно идеям, входящим в состав "отвлечённого логоса" - например, идее времени, пространства, идее числа и т. д., - и поэтому различные деятели проявляются в одном и том же пространстве, времени и т. д. Другая разновидность идей - это "материальные идеи", такие как идея лошади, дуба, человека. Эти идеи, в отличие от идей "отвлечённого логоса", есть продукт творчества самих субстанциальных деятелей. "...Бог не творил кислорода, водорода, Бог не творил вшей, клопов, тигров и т. п., - пишет Лосский. - Все эти типы жизни изобретены самими субстанциальными деятелями в процессе эволюции" [11, с. 42].
Та идея, в соответствии с которой субстанциальные деятели проявляют себя как электроны, должна быть общей им всем в такой степени, чтобы проявления нескольких субстанциальных деятелей нельзя было отделить друг от друга. Поэтому её, по-видимому, следует отнести в состав "отвлечённого логоса", т. е. к тем идеям, которые обеспечивают единство мира и космический порядок. Таким образом, квантовомеханическое свойство неразличимости электронов должно выражаться в философии Лосского, по-видимому, в том, что идея электрона (а также нейтрона, атома водорода и т. п.) по своему смыслу ближе к идеям времени и пространства, к математическим идеям, чем, например, к идее горы или человека.
Нужно отметить, что тождественность, о которой шла речь, свойственна только микрообъектам: элементарным частицам, атомам, квазичастицам, молекулам и т. п. С некоторой натяжкой можно говорить о тождественности больших молекул (скажем, молекул какого-нибудь конкретного белка, например, гемоглобина) или кластеров, состоящих из большого числа атомов; однако вряд ли можно обнаружить эффект, в котором бы она проявлялась, так как такие объекты уже достаточно велики, чтобы иметь хорошо определённую классическую траекторию. Когда мы переходим к макроскопическим объектам, то тождественность (в указанном смысле) уже теряет смысл, потому что такие объекты (камни, люди, планеты и т. п.) существуют в единственном экземпляре.
Отметим ещё, что Лосский, по-видимому, отдавал себе отчёт в том, что способ бытия микрообъектов может отличаться от того, к чему мы привыкли. Так, в книге "Общедоступное введение в философию", вышедшей в 1950-е годы, он пишет: "...Надо заметить, что во многих случаях трудно бывает установить, какая именно группа событий производится одним и тем же определённым субстанциальным деятелем. Когда мы наблюдаем жизнь животного или развитие растения, мы несомненно имеем дело с субстанциальным деятелем, который в сотрудничестве с подчинёнными ему деятелями творит жизнь организма, но когда мы спускаемся в низшие области природы, к электронам, протонам, нейтронам и т. п., очень трудно установить, какая из групп этих событий производится определённым субстанциальным деятелем. Говоря об электроне как о тожественном едином субстанциальном деятеле, отталкивающем другие электроны и притягивающем протоны, я делаю это для простоты изложения мысли о том, что такое субстанциальный деятель, но я не уверен в том, что я правильно понимаю строение электронных процессов. Вопрос о строении их решат будущие физики, одарённые вместе с занятиями физикою способностью к занятиям метафизикою" [4, с. 303].
4. С индетерминизмом квантовой механики связана другая её особенность: если некоторая физическая величина может принимать в разных состояниях определённой квантовомеханической системы различные значения, то существуют и такие состояния этой системы, в которых данная величина не имеет определённого значения(10). Это значит, что результат измерения данной величины в некоторых состояниях системы является непредсказуемым и представляет собой случайную величину, все математические характеристики которой однозначно задаются состоянием. Например, положение электрона в основном состоянии атома водорода является неопределённым, но вероятность обнаружения его в заданной области пространства строго задаётся волновой функцией электрона в основном состоянии. Как известно, существует связь между неопределённостями различных физических величин в одном и том же состоянии квантовомеханической системы - так называемые соотношения неопределённости.
Так же, как и свойство тождественности и наличие нелокальных корреляций, неопределённость физических величин присуща только микроскопическим системам, причём из принципа неопределённости следует, что для любого состояния такой системы найдётся величина, которая в этом состоянии не имеет определённого значения(11). Совсем другая ситуация имеет место в макроскопических системах - у таких систем существуют состояния, в которых все макроскопические величины принимают определённые значения (с точностью до погрешности в определении данной величины); это потому, что неопределённость, требуемая принципом неопределённости, для макроскопических величин мала по сравнению с ошибкой определения данной величины.
Более того, никогда не наблюдается таких состояний, в которых какая-нибудь макроскопическая величина (например, положение стрелки на шкале прибора, цвет какого-то предмета, плотность и температура газа) имела бы заметную неопределённость. Например, никто не видел такого состояния часов, в котором они показывают или один час, или четыре часа. Однако такое состояние должно быть возможным, если рассматривать часы как квантовомеханическую систему(12): из двух состояний часов, в одном из которых они показывают час, а в другом - четыре, можно получить путём суперпозиции такое состояние часов, в котором их показание неопределённо - один час или четыре.
Если придерживаться точки зрения интуитивизма, то придётся исключить возможность существования таких состояний какого-либо объекта, в которых какая-нибудь макроскопическая величина неопределённа(13). Действительно, согласно интуитивизму, субъект может ощущать предметы внешнего мира такими, какие они есть, никак при этом не влияя на них, а только направляя на них свои интенциональные акты. Таким образом, посредством актов различения он в принципе всегда может определить, например, жёлтая эта стена или зелёная, и таким образом достичь какой угодно степени определённости относительно любой макроскопической величины. Итак, хотя квантовая механика допускает существование состояний с макроскопической неопределённостью, но, согласно интуитивизму, такие состояния никогда не реализуются.
Как могло бы возникнуть состояние с макроскопической неопределённостью, показывает шрёдингеровский парадокс с кошкой. А. Садбери в книге "Квантовая механика и физика элементарных частиц" описывает его так: "Пусть кошка закрыта в ящике вместе со следующим "адским устройством": один атом радиоактивного вещества с периодом полураспада, равном 1 часу... помещён рядом с гейгеровским счётчиком, который включен в такую схему, что, когда в нём происходит разряд, запаянная стеклянная ампула разбивается и из неё вытекает ядовитый газ, убивающий кошку" [7, с. 258]. Состояние кошки по прошествии часа будет неопределённым - неясно, жива она или мертва(14).
В описанном мысленном эксперименте содержится одно неявное допущение: предполагается, что начальные состояния радиоактивного атома и кошки независимы друг от друга (отсутствуют корреляции между начальными состояниями атома и кошки)(15). Можно предположить, что возможны такие корреляции между исходными состояниями, что кошка в любой момент времени будет или определённо жива, или определённо мертва, и в таком случае нет противоречия между квантовой механикой и интуитивизмом.
Метафизика Лосского предусматривает возможность корреляций в начальном состоянии системы. Действительно, согласно Лосскому, все субстанциальные деятели неразрывно связаны друг с другом - между ними существует гносеологическая координация. Поэтому не представляется невероятным, что проявления всех деятелей на материальном плане координированы между собой, а это и означает, что возможны корреляции между состояниями, например, кошки и атома.
5. В классической физике не возникало вопроса о влиянии наблюдателя на наблюдаемое физическое явление: наблюдателя всегда можно было рассматривать как нечто постороннее по отношению к наблюдаемой физической системе, он никак на систему не влияет, и только направляет свои "интенциональные акты", как сказал бы Лосский (при этом наблюдатель, конечно, использует разные инструменты, но их воздействие можно в принципе свести до сколь угодно малой величины). Другое дело в квантовой физике: здесь надо учитывать, что инструмент наблюдения возмущает наблюдаемую систему, и при наблюдении состояние системы существенно изменяется. Мало того, оказывается, что состояние единичной квантовой системы не может быть определено экспериментально, и только если мы имеем много экземпляров такой системы, находящихся в одном и том же состоянии, то можно определить это состояние, проведя множество экспериментов. Например, если мы измерили поляризацию фотона и нашли, что он поляризован в плоскости xz, то это ещё не значит, что он был поляризован в плоскости xz; он мог быть, например, циркулярно поляризован или поляризован в плоскости, проходящей под углом к xz. Если же имеется поток фотонов в одинаковом состоянии, например, идущий от лазера, то можно, вращая поляризатор и производя другие манипуляции, определить с любой точностью состояние этих фотонов.
Всё это ставит под угрозу постулат Лосского о том, что "мы знаем предметы в подлиннике, т. е. такими, как они существуют независимо от нашего я и нашего познавания" [5, с. 149-150], так как оказалось, что никак нельзя измерить состояние единичной квантовой системы. Однако спросим, что же такое состояние квантовой системы? Формально состояние задаётся некоторой функцией от положений входящих в систему частиц ("волновой функцией"), или набором чисел ("вектором состояния"), или так называемой "матрицей плотности". А с экспериментальной точки зрения, согласно взглядам, восходящим к Бору, состояние - это не более чем указание на способ приготовления данной системы: разные способы приготовления отвечают разным состояниям. Например, если мы держали атом водорода вдали от других атомов и от источников света в течение достаточно долгого времени, то мы говорим, что мы приготовили атом водорода в основном состоянии. Если так считать, то познающий субстанциальный деятель может, направив своё внимание на процесс приготовления данной системы (это всегда возможно, так как для актов внимания нет принципиальных ограничений во времени или в пространстве), получить всю информацию о её состоянии. Итак, даже состояние квантовомеханической системы возможно знать "в подлиннике", несмотря на невозможность его экспериментального определения.
В данном реферате рассмотрены некоторые стороны философской системы Лосского. Конечно, это рассмотрение фрагментарно, и за кадром остались существенные составные части философии Лосского - этика, эстетика.
Затем была предпринята попытка взглянуть с точки зрения философии Лосского на некоторые важные вопросы квантовой механики, по которым пока не выработана общепринятая точка зрения. Вывод, который можно сделать из этой попытки, таков, что, по-видимому, квантовая механика вполне укладывается в систему Лосского.
(1) Лосский определяет метафизику как науку "о мире как целом; она даёт общую картину мира как основу для всех частных утверждений о нём" [1, с. 5]. В метафизике Лосский выделяет три отдела: онтологию, космологию и естественную теологию.
(2) Внеположность поясняется Лосским на примере: "...дерево и парящий над ним ястреб занимают два разные места в пространстве и, по-видимому, всё содержание бытия одного из этих существ обособлено от содержания бытия другого" [1, с. 9]. Аналогичную внеположность во времени Лосский называет также "непрерывной исчезаемостью" [4, с. 292]. Таким образом, по Лосскому, всё, что существует в пространстве и времени, принципиально отделено одно от другого внеположностью. Это, впрочем, не вполне ясно, так как, например, кусок стекла и бегущая сквозь него световая волна занимают одно и то же положение в пространстве и времени.
(3) Лосский называет событием "всякий процесс, всё, что имеет характер возникновения и затем исчезания во времени" [1, с. 9].
(4) Психоидный процесс отличается от психического тем, что его вызывает деятель, стоящий на более низшей степени развития, чем человек или животное. "Так, когда камень падает на землю, внутренняя сторона этого процесса есть психоидное стремление; когда человек отталкивает неприятно пахнущий предмет, испытывая отвращение, внутренняя сторона этого внешнего обнаружения есть психический эмоционально-волевой процесс" [1, с. 114]. Дело в том, что, по Лосскому, даже электрон является живым существом - см. ниже.
(5) При этом Лосский подчёркивает, что он не разделяет буддийских взглядов, что его философия не имеет ничего общего с буддизмом.
(6) Точнее говоря, можно было бы приписать индетерминизм влиянию "скрытых параметров", но при этом нарушение неравенства Белла (см. [7], с. 272-276) требует наличия нелокальных взаимодействий, т. е. мгновенного действия на расстоянии. Но, если только мы не отказываемся от теории относительности, мгновенное действие на расстоянии означает также (при переходе в другую систему отсчёта) воздействие будущего на настоящее, т. е. настоящее не задаётся однозначно прошедшим, т. е. мы опять возвращаемся к индетерминизму.
(7) Про распад позитрония на фотоны можно прочитать, например, в Фейнмановских лекциях по физике [8], вып. 9, гл. 16, § 3.
(8) При этом нельзя сказать, что "с самого начала оба фотона были либо оба правые, либо оба левые". Такое утверждение противоречило бы другому (тоже мысленному) эксперименту - по отличению x-поляризованных фотонов от y-поляризованных. (Оси x и y выбраны перпендикулярно направлению, вдоль которого разлетаются фотоны.) Если бы оба фотона были с самого начала либо оба правые, либо оба левые, то возможны были бы с равной вероятностью все четыре исхода этого эксперимента: оба фотона x-поляризованы; оба y-поляризованы; первый поляризован по x, а второй по y; первый поляризован по y, а второй по x. Между тем, проводя такой эксперимент, мы обнаружили бы, что реализуются только два последних исхода.
(9) В классической механике можно было бы проследить траекторию каждого электрона и отличить её от траекторий всех других электронов.
(10) Здесь не имеются в виду такие величины, которые являются параметрами системы и не принимают различных значений в различных её состояниях - например, электрический заряд, масса электрона; отметим, что число частиц иногда следует рассматривать как переменную величину: например, в таких квантовомеханических системах, где возможно излучение света, число фотонов в разных состояниях системы может быть разным, а это значит, что возможны состояния, в которых число фотонов является неопределённым. Подчеркнём ещё раз, что квантовомеханическая неопределённость не связана с неполнотой информации.
(11) Например, если положение частицы в пространстве определено, то её импульс является неопределённым, и наоборот.
(12) Можно ли применять квантовую механику для описания макроскопических предметов - это на самом деле открытый вопрос, зависящий от того, какой из интерпретаций квантовой механики придерживаться (см. [7], с. 255-256). Не ясно, может ли этот вопрос быть решён экспериментально. Однако кажется естественным, что квантовую механику применять можно, потому что она включает в себя классическую механику как частный случай.
(13) Это не обязано относиться к микроскопическим величинам, например, к направлению спина электрона.
(14) Чтобы избежать подобных ситуаций, в некоторых интерпретациях квантовой механики предусмотрено некое нефизическое явление (действие "проективного постулата" - см. [7]), происходящее при любом акте наблюдения микроскопического объекта и восстанавливающее макроскопическую определённость.
(15) А. Садбери пишет: "Под действием гамильтониана такого адского устройства к моменту времени t начальное состояние |ψ>|живая_кошка> системы атома и кошки эволюционирует в состояние e-γt|ψ>|живая_кошка>+(1-e-2γt)1/2|ψ'>|мёртвая_кошка>..." [7, с. 258]. Здесь |ψ> - состояние атома до распада, |ψ'> - состояние атома после распада.
1. Лосский Н. О. Типы мировоззрений // Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М., 1999. С. 3-134.
2. Гайденко П. Иерархический персонализм Н. О. Лосского // Там же. С. 349-370.
3. Кляус Е. М., Франкфурт У. И., Френк А. М. Нильс Бор. М.: Наука, 1977.
4. Лосский Н. О. Идеал-реализм (Из книги "Общедоступное введение в философию") // Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М., 1999. С. 289-348.
5. Лосский Н. О. Интуитивизм // Лосский Н. О. Учение о перевоплощении. Интуитивизм. М., 1992. С. 136-206.
6. Лосский Н. О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция // Лосский Н. О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М., 1999. С. 135-288.
7. Садбери А. Квантовая механика и физика элементарных частиц. М.: Мир, 1989.
8. Фейнман Р., Лейтон Р., Сэндс М. Фейнмановские лекции по физике (вып. 8, 9). М.: Мир, 1978.
9. Preskill J. Quantum Information and Computation (Lecture notes). 1998. http://www.theory.caltech.edu/~preskill/ph229/notes/book.ps
10. Ландау Л. Д., Лифшиц Е. М. Квантовая механика. М.: Наука, 1989.
11. Лосский Н. О. Учение о перевоплощении // Лосский Н. О. Учение о перевоплощении. Интуитивизм. М., 1992. С. 10-134.